Существует множество различных способов, с помощью которых люди борются со своей тревогой, но за внешней видимостью ее успешного преодоления большинство из них испытывает ее как постоянно возвращающуюся угрозу.

Экзистенциальная литература уделила значительное внимание фундаментальной роли тревоги (Кьеркегор, 1844; Хайдеггер, 1927; Сартр, 1943; Мэй, 1950). Здесь тревога традиционно видится как неизбежная часть человеческого бытия. И вовсе не к страху относится эта тревога. Экзистенциальная тревога, или Angst, является тем базовым беспокойством или недомоганием, которое люди начинают испытывать, как только осознают сами себя. Это именно то ощущение, которое сопровождает осознавание самого себя и понимание собственной уязвимости при конфронтации с возможностью собственной смерти. Эта возможность является, таким образом, sine gua non (необходимым условием) встречи лицом к лицу с жизнью и нахождения самого себя.

Глубокое погружение в бездумное существование может только временно избавить от тревоги. Если жить так, как будто являешься вещью, жесткой и вполне определенной, можно отодвинуть экзистенциальную тревогу до тех пор, пока такая псевдоопределенность не проявит свою ошибочность. Как только осознание фундаментального отсутствия надежности и безопасности человеческих условий достигнет разума человека, он снова окажется незащищенным перед обнаженной реальностью существования, вызывающего тревогу.

Некоторым людям удается успешно проживать в состоянии, свободном от тревоги, просто механически двигаясь в соответствии с постоянно повторяющимися занятиями повседневной жизни. Они делают вид сами перед собой, что жизнь вот такая, какая есть, и что они вот такими уродились, и что нет ничего, что они могли бы с этим поделать. Когда нет никаких возможностей что-то выбирать, нет и тревоги. Как только люди осознают присущую жизни фундаментальную возможность выбора, они оказываются обреченными на ощущение тревоги.

Таким образом, тревога является показателем уровня осознания человеком себя. В конечном итоге, она является главной составляющей того, насколько осознается человеком обладание свободой, лежащей в основе его существования. Люди, в отличие от вещей или животных, могут принимать осознанные решения, касающиеся их жизни. Они могут очень сильно зависеть от обстоятельств и окружения, но, по сути, у них всегда остается способность каким-то образом на них влиять. Даже заключенный или раб имеют выбор в том, как они относятся к своей ситуации. Когда все другие возможности исчерпаны, люди все-таки остаются ответственными за свою судьбу в силу своей способности отнять у себя свою собственную жизнь. В этом смысле суицид можно рассматривать как экстремальную степень утверждения человеческой свободы.

Быть или не быть — несомненно самый фундаментальный человеческий вопрос, и задавать себе этот вопрос, значит погружать себя в ощущение тревоги. Для тех людей, которые пытаются избавить себя от осознания этого глобального выбора, жизнь, приносит чувство пронзительной тревоги всякий раз, когда что-либо начинает угрожать привычной безопасности. Для тех же, кто выбирает жить с осознанием своей фундаментальной способности выбирать и принимать решения, обеспечена повседневная борьба с тревогой. Они остро осознают, что жизнь встроена в смерть, и что они будут продолжать жить только до тех пор, пока будут продолжать творить и защищать свое собственное бытие. Когда жизнь перестает восприниматься как нечто само собой разумеющееся, человек начинает испытывать экзистенциальную тревогу.

Экзистенциальный подход вовсе не пытается тревогу устранить, а, скорее, помогает обрести мужество смотреть ей в лицо. Избавить людей от их способности испытывать тревогу, значит, избавить их от самой жизни. Задача состоит не в том, чтобы подавить, замаскировать или отрицать тревогу, а в том, чтобы понимать ее послания и собрать свои силы для того, чтобы жить с ней конструктивно. Мужество жить можно обрести только в том случае, если решиться посмотреть в лицо смерти. Экзистенциальная терапия ставит себе задачу помочь людям найти в себе такую решимость и такое мужество. Поэтому она начинает с того, что побуждает их откопать все свои тревоги и честно взглянуть на свою жизнь. Тревога обеспечивает запасом энергии, необходимой для честного принятия ответственности за свою жизнь.

Человеческие существа могут тратить невероятную энергию, стараясь исправить то, что не может быть исправлено, и пытаясь утвердить надежность там, где вновь неизбежно появляется опасность. Способ, которым мы часто пытаемся превратить жизнь в безопасный опыт, — делать вид, что жизнь является конкретной, надежной и прочной. Мы действуем так, как будто реальность является осязаемой и поддающейся контролю. Мы ведем себя так, как будто люди надежны, постоянны и неизменны. Если бы это было так, то не осталось бы никакого места для тревоги, да и для самой жизни оставалась бы только очень маленькая комнатка. События были бы в высокой степени предсказуемы и достоверны, люди функционировали бы совершенно правильным и хорошо согласованным образом. Не было бы никаких вопросов выбора и принятия решения, поскольку все решения были бы автоматическим следствием имеющихся предпосылок. Жизненные ситуации не содержали бы в себе никаких сюрпризов и поэтому могли бы быть в совершенстве отрегулированы.

Несмотря на то, что люди постоянно пытаются создать такой мир, наши усилия неизбежно разрушаются судьбой и непредсказуемыми законами природы, которые работают внутри и вокруг нас. И до тех пор, пока эти законы работают, тотальный контроль невозможен, а потому нет ни бессмертия, ни абсолютной определенности, ни избавления от тревоги. Из этого следует, что те люди, которые наиболее упорно стараются отрицать реальности жизни, окажутся как раз теми, кому жизнь с наибольшей силой напомнит об их собственных ограничениях. Те, кто убегает от своих внутренних тревог, будут испытывать впоследствии тревогу, еще более пронзительную и выбивающую из равновесия.

Прекрасной иллюстрацией этому является ощущение симптомов, появляющихся после употребления наркотических средств. Временный, искусственно созданный внутренний рай приобретается за счет возрастающей тревоги, приходящей вслед за тем. Это справедливо в отношении алкоголя, никотина и любых других снадобий. Сейчас является уже хорошо известным фактом, что когда люди пытаются перестать употреблять снотворные таблетки, они часто испытывают рикошет в виде активизации сновидений, которые были прежде подавлены с помощью лекарств. Это может привести в результате к ночным кошмарам, настолько пугающим и интенсивным, что сам процесс сна начинает восприниматься как угроза, и становится возможным только с повторным назначением курса снотворных таблеток. Именно поэтому обычно советуют отменять наркотически действующие средства постепенно и предупреждают о необходимости поддержки для того, чтобы справиться с возрастающей тревогой и раздражительностью. Жизнь в этом смысле абсолютно безжалостна: она будет травить и преследовать того, кто пытается играть по своим собственным правилам, до тех пор, пока он тоже не подчинится и не встретит свою судьбу мужественно, не пытаясь от нее убежать.

…смелые поступки редко совершаются без тревоги, и что смелость без тревоги может легко обернуться чистым безрассудством и опрометчивостью. Тревога, таким образом, подталкивает человека к рефлексии ситуации, в которой он находится, к тому, чтобы собрать все свои внутренние силы и способности для наиболее эффективного взаимодействия с этой ситуацией. Позиция пассивности и самообмана с целью обеспечения комфорта неизбежно приведет назад к ощущению тревоги. Открытое принятие этой тревоги и выбор в пользу активного и аутентичного способа жизни приносит резко увеличивающуюся силу и уверенность и дает общее ощущение жизненности.

Хотя большинство людей и склонны к тому, чтобы выбирать пассивность и комфорт, но как только им приходится активно взаимодействовать с жизнью, они часто испытывают удивительное и доставляющее удовольствие ощущение силы, отваги и воодушевления. Это, пожалуй, похоже на то, как утром человеку хочется остаться в постели, а вечером он обнаруживает, что ему не хочется оставлять интересное занятие, которым он поглощен, и, что заставить себя идти спать еще труднее, чем встать утром.

Отрывки из книги: Экзистенциальное консультирование и психотерапия на практике